Виктор внезапно проснулся, открыл глаза, посмотрел на будильник - ровно семь часов! Вскочил, как ужаленный.
- О, Боже, проспал, проспал... В семь часов я должен быть уже на работе! Неужели будильник не услышал?
- А он и не прозвенел почему-то, - сонно произнесла жена.
- Я же заводил его, точно помню. Ты не трогала будильник?
- Нет, я только переставила его на другое место - пыль на шкафу протирала. Неужели на кнопку нажала? Прости меня, Витя, если так получилось.
- Вот уж сон в руку - только что в кучу дерьма наступил. Скандал будет...
- Может быть, к деньгам? Сколько уж без них перебиваемся! Пойду, чай поставлю, с сухариками попьешь.
- Издеваешься? Какой чай, какие сухарики? Где мои носки? Вчера вот здесь положил.
.. .Ах, вот они. Нашел наконец-то.
Быстро натянул их на ноги. Глядь - пятка сверкает.
- Ах, мать твою... Вот невезуха! Последние носки, и те порвались. Как в них ходить буду, мастер с дыркой на пятке?
Порылся в куче потрепанных носков, да так и не выбрал ничего подходящего. Вспомнил про пакетик. Развернул, извлек новые тонкие черные колготки, которые втихаря от жены купил для нее к восьмому марта, а подарить еще не успел. И она про них не знает. «Одену-ка их. Хорошо, что размер с моим совпадает. Вот это ножища вымахала! А что, под брюками не видно. Разве что, порвутся; тонкие такие. Да ладно, поеду в туфлях. Сегодня, вроде, не холодно.»
Натянул быстренько колготки, наделав на них множество затяжек.
Оделся, обулся наспех и пулей выскочил из квартиры.
Сел на попутную машину. Повезло. Автобуса еще ждать надо, а тут двадцать минут - и на ГОКе.
Пробежался по цеху. Ночная смена уже закончила работу, а та, что с утра, еще к ней не преступила. Нужно срочно к начальнику цеха. Уже к селектору объявили. «По теплому переходу не пойду. Подниматься по лестнице - это долго. Пробегусь по улице, так быстрее. Опаздываю, что говорить буду, как оправдываться? Ладно, выкручусь как-нибудь.»
Вышел в боковую дверь. На улице еще темновато, свет почему-то не включен. Быстро пошел по заметенной за ночь снегом дороге. За что-то зацепился, упал, сильно ушиб коленку. Чертыхаясь, поднялся. Стряхнул снег с одежды.
«Какое-то проклятие: ни одно, так другое».
В коридоре АБК перед кабинетом начальника цеха приостановился, немного отдышался.
Только успел открыть дверь, как на него обрушился поток ругательств и угроз.
- Где мотаешься до сих пор? В карьере ЧП. Быстро на дежурку и на буровой. Одна нога тут, другая там.
«Господи, какой карьер, какой буровой мне в туфлях. Ноги уже замерзли».
Помчался в раздевалку. Сунул ноги в чьи-то просторные резиновые сапоги.
«Так будет удобнее и теплее». Не знал Виктор, что тонкие колготки зимой не греют.
Долго на буровом пришлось устранять какую-то неполадку. От того, что замерзли ноги, дрожало все тело. То высовывал ноги из сапог, то опять совал в них, в надежде хоть чуть-чуть согреть пальцы.
Когда вернулся в АБК, сбросил рывками сапоги, швырнул их, громко ругаясь, в стороны. А вместо тонких злополучных колготок увидел только причудливые обрывки. По самое колено ноги были голыми и красными.
«Да что же это такое со мной сегодня? Так-то вот опаздывать на работу. Вот приеду домой, такой скандал своей бабе закачу... Пыль ей протирать приспичило. Из-за нее проспал. А как целый день без носков в туфлях ходить буду, голыми ногами сверкать?»
И пришлось бедному мастеру в сапогах на босу ногу, натирая пятки и пальцы, еле передвигаться по цеху. И смена рабочая показалась такой длинной.
По дороге домой в автобусе крепко спал. Вышел на «конечной», проехав две лишних остановки. Рабочие пожалели разбудить его вовремя, - пусть поспит еще несколько минут, - умаялся бедный...
На «конечной» ребята разбудили. Еле глаза открыл. Только поднялся, почувствовал боль в ногах. Пятки огнем горели. Понял, что проехал свою остановку, но делать нечего. Автобус в сторону его дома будет не скоро, придется добираться пешком. С трудом переставляя ноги, поплелся восвояси. Возле дома посидел немного на скамейке, набираясь сил, чтобы подняться на четвертый этаж. Уже в дверях посмотрел на часы: явился с работы на час позже обычного. И совсем обессиленный ввалился в квартиру. Немного постоял, затем рывком сбросил с ног постылые сапоги и взглянул на несчастные ноги.
«Слава Богу, освободился. Не успел еще расстегнуть куртку, как услышал такое!..»
- Нажрался, козел!!! Еле ноги приволок, тварь паршивая. Я уже места себе не нахожу, жду, переживаю. Вспоминаю твой сон, да еще на работу опоздал...
- Успокойся, старуха. Это я тебя ругать должен. Вот смотри, по твоей милости поздно пришел. Помоги лучше раздеться.
Ругаясь, на чем свет стоит, жена стянула с мужа куртку, затем взялась снимать штаны. И что увидела: стоит перед нею ее стройный, подтянутый, с мускулистыми ляжками в женских колготках, ее Виктор и, улыбаясь, смотрит в ее изумленные вытаращенные глаза. Лишенная дара речи, долго стояла молча, затаив дыхание, затем из ее груди вырвался раздирающий крик
- Кобель несчастный, так вот где ты был... Давно я подозревала, что краля у тебя есть! Это что, она тебя вырядила в свои колготки? А порванные почему? Наверное, мужик ее гнался за тобой, ноги вырвать хотел? Ну зря он тебя не прибил...
Сколько разных слов было вылито на ее любимого мужа. Она все больше распалялась и кричала. А он стоял, улыбаясь, ласково глядя на нее своими большими синими глазами. Потом схватил ее сильными руками. Крепко прижал к своему упругому телу и нежно произнес:
- Дуронька ты моя. Это же твои колготки, которые я не успел подарить тебе, а одел утром вместо порванных носков...
